Тысячи каталонцев на манифестации в Барселоне требуют независимости для своего региона. Тысячи других хотели бы сохранить единство c Испанией. DW — о представителях обоих лагерей.
В понедельник, 11 сентября, тысячи сторонников независимости Каталонии, прибывшие в Барселону со всех концов этого северо-восточного региона Испании с населением в 7,5 миллиона, принимают участие в манифестации в поддержку независимости. Они требуют проведения (несмотря на запрет, наложенный испанским Конституционным судом) референдума о каталонском суверенитете.
Плебисцит, заблокирован судом, поскольку испанская конституция не предусматривает выхода отдельных регионов из состава государства. С судебным решением вполне согласны тысячи других каталонцев, которые не приняли участие в манифестации сторонников отделения от Испании. И у тех, и у других есть аргументы в поддержку или против независимости региона.
Данные социологов о поддержке независимости Каталонии
По данным опроса, проведенного Центром социологических исследований Instituto DYN в начале сентября, 47% жителей Каталонии выступают за отделение от Испании, против — 44,4%. Между тем непосредственно в референдуме, который в Мадриде считают незаконным, готовы принять участие более 70% избирателей. Из намеревающихся проголосовать 65,4% собираются высказаться в пользу независимости. Пункты для проведения голосования решили разместить у себя 75% муниципальных округов. Остальные округа, включая барселонский, отказываются организовывать плебисцит.
Эти данные привел DW Хуан Игнасио Мингес, сотрудник Instituto DYN. Идеи независимости Каталонии, по его словам, находят широкую поддержку у лиц с неполным средним образованием, среди безработных, у людей с невысоким достатком, а также у жителей сельской местности. Впрочем, среди сторонников независимости есть немало госслужащих и предпринимателей, особенно до 40 лет. Среди пенсионеров доля сторонников независимости относительно невелика — она не превышает 25%.
За сохранение региона в составе Испании, продолжает социолог, выступают люди более образованные, которые, по его выражению, «не склонны поддаваться пропаганде сепаратистов». Среди последних — университетская профессура и представители творческой интеллигенции. Против независимости Каталонии выступают и крупные предприниматели: президент известной компании шипучих вин Freixenet Хосе Луис Бонет, глава Abertis, корпорации, которая управляет платными дорогами и телекоммуникациями в 12 странах мира, Сальвадор Алемани, руководитель Foment del Traball, старейшего в Испании объединения предпринимателей, Жоаким Гай и многие другие.
Испания грабит Каталонию?
«Народ Каталонии хочет сам решать свою судьбу», — заявил в беседе с DW Жерард Риполл, член общественной Национальной ассамблеи Каталонии (НАК), один из организаторов барселонской манифестации. «Это касается и нашего бюджета, и нашей культуры, и наших внешних связей — всех сторон жизни», — пояснил он. «Мы не желаем, чтобы нам диктовали из Мадрида, как жить и что делать. Мы хотим совершенствовать нашу демократию, хотим большей свободы и республиканской формы правления вместо испанской монархии. Все это возможно лишь в независимой суверенной стране», — указал представитель НАК.
Демонстрация в Барселоне в поддержку независимости Каталонии, 11 июня
Но основной довод сепаратистов — экономический. Так, Жерард Риполл выразил уверенность, что в суверенной Каталонии население «будет жить значительно лучше, чем сейчас». Ведь регион ежегодно теряет в качестве налогов, выплачиваемых Испании, 16 миллиардов евро. Мадрид, по выражению Риполла, фактически грабит Каталонию. А эти деньги очень нужны: к примеру, за счет них можно повысить зарплату и пенсии, создать 70 тысяч рабочих мест — для управленцев нового государства. В нем к тому же будет дешевле электроэнергия, которая сейчас поставляется Испанией по завышенным ценам, отметил Жерард Риполл.
Ложный предлог для отделения от Испании
Последовательным противником каталонского сепаратизма является центристская партия «Сьюдаданс» («Граждане»). Она была создана в 2006 году в Каталонии, объединив сторонников единства Испании, а впоследствии превратилась в общенациональную партию. Сейчас «Сьюдаданс» имеет 32 мандата в испанском парламенте. Представитель партии каталонский экономист Жорди Балестер заверил DW, что «притеснения со стороны Мадрида — это всего лишь ложный предлог для оправдания сепаратизма». Ведь в Каталонии, пользующейся широкой автономией, один из самых высоких в Испании уровней жизни.
И не только благодаря более хорошим зарплатам (хотя те же служащие получают здесь на 20-30% больше, чем в остальной Испании). Выделяемые из центрального бюджета средства (на инфраструктуру, образование, медицину, социальные нужды и так далее), по данным Балестера, даже несколько больше собираемых в регионе в пользу государства налогов. Так что в Каталонию возвращаются с лихвой все деньги, уходящие в Мадрид, считает экономист.
Идеи сепаратизма пока берут верх в Каталонии
Тем не менее, по словам представителя «Сьюдаданс», многолетняя пропаганда идей сепаратизма, как видно из соцопросов, возымела свое действие. Ее успеху способствовал, в частности, затяжной экономический кризис, начавшийся в Испании в 2008 году и дающий о себе знать до сих пор. Так что сегодня, пусть и незначительное, но все же большинство каталонцев полагают, что независимость принесет им только выгоду. Хотя ни эксперты в области экономики, ни представители крупного капитала так не считают.
Балестер объясняет позицию последних опасением за судьбу экономики региона. Ведь в случае обретения независимости промышленно развитая Каталония может оказаться вне главного рынка своей продукции — испанского. Да и рынок Евросоюза станет менее доступным, поскольку выход из состава Испании будет означать и прощание с ЕС.
Не секрет, что из-за подобной перспективы за последние три года из Каталонии в другие регионы Испании перебрались почти полторы тысячи компаний. Что же касается профсоюзов, то они опасаются роста безработицы и обнищания трудящихся. Ведь уже подсчитано, что в независимой Каталонии доходы людей упадут в первый же год на 30-40%, заключил Жорди Балестер.
Каталонцы идут по пути хорватов и словенцев, словаков и македонцев, при этом имея куда более существенные отличия от господствующего этноса
События в Каталонии ставят в тупик рядового россиянина, привыкшего смотреть на эту автономию с точки зрения туриста, которому нравятся ресторанчики Барселонеты и пляжи Коста-Бравы, но которому неясно, как в такой милой земле могут быть какие-то споры и порывы к независимости. Для того чтобы это понять, необходимо обратиться к истории и культуре не только Каталонии, но и Испании.
Неединое государство
Начнем с того, что в этой стране ее официальный язык не называют испанским. Там это кастильский язык. Тем самым подчеркивается, что не все жители Испании — испанцы и что у них нет общего языка. Испанский для многих из них звучит так, как если бы русский язык называли российским. Это наглядный пример того, что трудности самоидентификации на Пиренейском полуострове превосходят таковые в России, где постороннему наблюдателю подчас трудно уловить разницу между русским и российским.
Испания как единое государство возникло на рубеже XV—XVI веков вовсе не как национальное государство «испанского народа». Оно стало итогом объединения королевств Кастилии и Арагона, составной частью которого являлась Каталония (географически, но не политически), в результате династической унии. Позже к ним прибавилась часть королевства Наварры. Уния являлась во многом формальной: до 1707-1716 годов существовало два правительства — кастильское и арагонское, и на территории каждого из бывших королевств сохранялись свои законы, чеканилась собственная монета и т.д.
Ситуацию можно сравнить с объединением в том же 1707 году Англии и Шотландии, когда последняя, утратив политическую независимость, сохранила свою систему права и юриспруденции (и спустя 300 лет одновременно с каталонской проблема шотландской независимости вновь всплыла).
Ни в XVI, ни в XVIII веке речь не шла о правах каталонцев как нации. Менталитет того времени не рассматривал политику в подобных категориях. Королевство Арагон не было ни в коем случае государством каталонцев, ибо в нем проживали и испанцы, и итальянцы. Аналогично Запорожская Сечь не была в те же самые годы «украинским» государством, а предстает таковой лишь в ретроспекции романтических авторов-националистов.
Национальный день Каталонии, отмечаемый 11 сентября в честь падения Барселоны в 1714 году, имеет мало отношения к подлинным событиям того времени. Централизаторская политика испанской монархии может рассматриваться и как прогрессивное дело: например, уничтожались таможенные пошлины при переезде из одной части страны в другую.
Что реально имело последствия для культуры каталонцев, так это запрет на использование их языка в официальных учреждениях. Каталанский язык — это ближайший родственник окситанского (провансальского), на котором до языкового «геноцида» XX века говорила Южная Франция. Иными словами, каталанский/окситанский относятся как к испанскому, так и к французскому, примерно как украинский к русскому. По-каталански говорят кроме Каталонии еще в Валенсии, где сильнее региональное самосознание, потому там его называют валенсийским, и на Балеарских островах. Культурно и исторически Барселона ближе к Марселю, чем к Мадриду или Севилье. Каталония — это естественное продолжение средиземноморской общности, включающее в себя южное побережье Франции с Лазурным Берегом.
Как и в случаях с украинским и белорусским, в модерном централизованном государстве каталанский — язык, не являющийся государственным, он вымирал. К концу XX века на нем говорили только в глубокой провинции. И причины этого коренились не столько в репрессивных мерах, сколько в непрестижности языка.
Однако еще с XIX века в Каталонии существовало мощное националистическое движение, которое базировалось в первую очередь на экономических достижениях провинции. Барселона к тому времени стала самым развитым городом Испании, но, поскольку претендовать на широкое участие в правительстве каталонцы не могли ввиду численного превосходства других регионов, их усилия сосредоточились на получении возможно большей автономии. Этот порыв в течение XX века не раз приводил к острым формам противостояния, вплоть до вооруженных.
Надежда на Каталонию
Когда после смерти Франко в Испании были созданы автономные области, Каталония, получив соответствующие права, почти на 40 лет успокоилась. Каталанский язык был восстановлен в своих правах. Однако логика существования националистических партий, а местные партии в Каталонии все в большей или меньшей степени — националистические, подталкивала к выдвижению новых требований.
Для того чтобы выделиться среди других партий, а внутри партии — лидеру, требовалось заявлять все громче о независимости как о конечной цели. Постепенно умеренные лидеры, такие как Жорди Пужоль, 23 года руководивший Каталонией, сменялись более радикальными, как нынешний Карлес Пучдемон, да и сами переходили на более решительные позиции.
Наше консервативное восприятие Испании как единого государства не должно заслонять реальность. Каталонцы идут по пути хорватов и словенцев, словаков и македонцев, при этом имея куда более существенные отличия от господствующего этноса. Нынешние границы Испании во многом случайны. Так, Каталония в XVII веке на десять лет переходила под власть Франции, а ее северная часть, Руссильон, там и осталась. С 1581 по 1640 год Португалия была аннексирована Испанией, то есть, сложись история по-другому, Португалия и сейчас могла бы являться испанской автономией (и мысль об обретении ею независимости ужасала бы), а Каталония — быть частью Франции или давно уже отдельной страной.
Мадрид упорствует в своем непризнании, потому что не хочет создавать прецедента, ведь в Испании есть еще Галисия, где говорят по-галисийски — на языке, близко родственном португальскому. Имеется загадочный баскский, самый древний язык Европы. Если Каталония добьется независимости, от Испании отпадет Страна Басков, где национализм еще сильнее и воинственнее, затем Галисия, после Валенсия. В глубине души мадридские политики прекрасно понимают лоскутный характер своей страны.
Но данная проблема выходит за пределы Испании. Выясняется, что в Евросоюзе иные провинции не видят смысла в посреднических инстанциях между собой и Брюсселем. Жители Шотландии или Каталонии способны прекрасно обходиться без Лондона и Мадрида в решении своих проблем. Им не угрожают военные вторжения как в минувшие века, задачи обороны и внешней политики они вполне могут передоверить ЕС, а с внутренними разбираться самостоятельно.
Поэтому сегодня на Каталонию смотрят кто с надеждой, кто со страхом — и на Корсике, и в Уэльсе, и в Бретани, и во Фландрии. От исхода тамошних событий будет зависеть дальнейшая судьба многонациональных европейских государств. На кону стоит вопрос — сохранятся ли они как единое целое или же их ждет мирный самороспуск?
Между Испанией и Каталонией — очередная вспышка взаимной неприязни, замешанной на многовековом желании каталонцев жить независимо от испанцев. Испанской газете El País стало известно, что женералитат (правительство) Каталонии уже разработал механизм "немедленного отделения" этой исторической области от остальной Испании на тот случай, если официальный Мадрид помешает проведению в Каталонии референдума о независимости. Решение об организации референдума каталонский парламент принял еще в октябре 2016 года. Но точную его дату женералитат Каталонии "зарезервировал", то есть держит в секрете. По некоторым данным , референдум может состояться 24 сентября либо 1 октября этого года.
Секретный закон
El País сообщает, что "получила доступ к секретному проекту "Закона о юридическом переходе", называемого также законом о разрыве". "Речь идет, — отмечает газета, — о документе, который будет использован как временная каталонская конституция. Она будет действовать в течение двух месяцев, пока парламент Каталонии будет реализовывать конституционный процесс, который завершится созданием "парламентской республики" Каталония".
И вот главная цитата из секретного проекта, которую приводит El País: "Если испанское государство эффективно воспрепятствует проведению референдума, этот закон вступит в силу полностью и немедленно после того, как парламент (Каталонии) констатирует наличие такого препятствия".
El País заключает, что Каталония намерена отделиться от Испании в любом случае: "с референдумом либо без него".
Пресса не уточняет, что значит "секретный проект закона". Надо полагать, что это пока проект, который превратится в закон в нужный час. Дело в том, что парламент Каталонии, большинство в котором принадлежит "индепендентистам" (сторонникам независимости), уже провел реформу регламента работы законодательного органа , который позволяет теперь принимать соответствующие законы о независимости в "стиле экспресс", то есть в одном чтении. Таким образом, законодательное оформление отделения от Испании займет не более 48 часов.
Кто о чем
Официальный Мадрид не хочет отпускать Каталонию. У испанцев свои исторические обоснования: мол, Каталония еще со времен Средневековья была частью королевства Арагон, а потому Каталония — это Испания.
У каталонцев свои резоны. Они упирают на историческую самобытность. Подчеркивают, что говорят на своем каталонском языке, который хоть и входит в группу романских языков, однако заметно отличается от испанского. Каталонский язык — реально живое средство общения для 7,5 миллиона человек. Каталонцы не забывают свою культуру, которая была поднята на мировой уровень такими ее яркими представителями, как Сальвадор Дали и Антонио Гауди.
И, конечно, экономика. Каталония с населением в 16% от общего населения Испании производит более четверти валового национального продукта страны, что видно по макроэкономическим показателям последнего квартала 2016 года.
Никто, кроме каталонцев, не знает, что делать
Но вернемся к перепалке между испанскими и каталонскими политиками.
© AP Photo / Andre Penner
© AP Photo / Andre Penner
"Они шантажируют государство, демократию и испанцев. Мы это не приемлем", — заявил премьер-министр Испании Мариано Рахой, комментируя публикацию в El País. По его словам, это "самое серьезное", что он видел "за всю свою политическую карьеру".
И это, правда, самое серьезное, что было в Испании не только во времена политической карьеры Рахоя. Налицо тупиковая ситуация. Она грозит вылиться в глубочайший внутриполитический кризис, какого Испания не видела со времен гражданской войны 1936 года. И официальный Мадрид на самом деле не знает, что делать.
Арестовать лидеров Каталонии, например главу местного правительства Карлеса Пучдемона? Но как наказать-то их? Такое уже бывало и не привело к желаемым для Мадрида результатам. Последний раз власти Каталонии планировали провести референдум о независимости в 2014 году. Но Конституционный суд Испании признал его проведение неконституционным. Чтобы выпустить пар — поскольку каталонцы жадно ждали плебисцита, — власти Каталонии, дав задний ход, заменили референдум опросом жителей области, поменяв тем самым юридическую сторону вопроса, поскольку опрос ни к чему не обязывает. Так или иначе в 2014 году выступили за полную независимость Каталонии от Испании.
Но даже и опрос был заранее назван властями Испании незаконным, и его организаторы были наказаны. Высший суд Каталонии лишил бывшего главу женералитата Артура Маса права занимать государственные и выборные должности в течение двух лет и приговорил его к штрафу. Аналогичным наказаниям подверглись другие лидеры Каталонии.
Центральным испанским властям крайне невыгодно обострять ситуацию, проводить аресты в канун намеченного референдума. Тем самым лидерам Каталонии создадут ореол мучеников, и ситуация еще до референдума может выйти из-под контроля. Хотя, собственно, и сейчас центральные испанские власти ситуацию в Каталонии не очень-то контролируют. Ведь каталонцы намерены отделиться в любом случае — с референдумом или без.
Арестовать всех закоперщиков после референдума — еще глупее, так как налицо будет воля большинства населения Каталонии, и центральные власти Испании будут выглядеть сатрапами, которые душат свободу и демократию.
Что делать — знают только каталонцы. И они делают, разработав конкретный план разрыва с Испанией. И у них выгодная ситуация — как в игре в крестики-нолики, когда при любом ходе противника ты все равно выигрываешь своим следующим ходом.
Слово критикам
Испанская пресса пишет, что каталонские политики сейчас соревнуются в том, кто из них сделает наиболее крутой вираж, после которого уже нет возврата. Над разработкой проекта выхода Каталонии из состава Испании, как утверждается, работает около десятка лиц. Ими руководит бывший вице-президент Конституционного суда Карлес Вивер Пи-Суньер (Carles Viver Pi-Sunyer).
Между тем испанцы нашли много дыр в секретном проекте каталонского закона о разрыве. Например, там не прописано, кто сможет стать гражданином Каталонии.
Непонятно, какие испанские законы будут продолжать действовать в независимой Каталонии, а какие автоматически прекратят свое действие. Какова будет судьба чиновников центрального испанского правительства, которые живут и работают в Каталонии? Что будет с недвижимостью и другой собственностью испанского государства в Каталонии?
"Авторы этого проекта закона, — пишет El País, — не учитывают законодательные акты и юридическую реальность, а также вопросы гигантской важности и сложности, например, как новая республика впишется в Европу".
Прощай, оружие! Здравствуй, ЕС?
Между тем ни одной из сторон не нужно обострение ситуации до той степени, когда люди начинают думать о том, чтобы взяться за оружие. Председатель правительства Каталонии Карлес Пучдемон пытается смягчить ситуацию, стоя, однако, на своем. На днях он заявил, что референдум о независимости Каталонии не ставит целью уничтожить Испанию, как об этом говорит премьер Испании Мариано Рахой. "Наше требование вполне укладывается в конституционные рамки. Речь не идет о попытке уничтожить Испанию, речь идет о праве Каталонии на самоопределение", — заявил Пучдемон.
Почему каталонцы при всей своей боевитости хотят казаться миролюбивыми? Они давно заявляют, что в случае разрыва с Испанией хотели бы остаться в составе Евросоюза.
Это будет в любом случае проблематично после отделения. Но в случае вооруженного насилия либо с той, либо с другой стороны процесс вхождения Каталонии в ЕС в качестве самостоятельного члена осложнится до крайности. Поэтому "бой двух быков", скорее всего, будет проходить в мирной плоскости. Хотя, конечно, ничего исключать нельзя.
Сам Евросоюз смотрит на схватку на Пиренейском полуострове с большой настороженностью. Единственным официальным ответом Еврокомиссии на информацию о возможном референдуме было предупреждение, что в случае отделения от Испании Каталония не будет членом ЕС. В январе этого года глава правительства Каталонии Карлес Пучдемон посетил Европарламент, чтобы внести "каталонский референдум в повестку дня" европейских структур . Но Брюссель не жаждет видеть Каталонию независимой, тем более в составе ЕС вне Испании.
Карточный домик
Пока ситуация развивается в том направлении, где конечным пунктом — хотят того Мадрид с Брюсселем или нет — является отделение Каталонии от Испании. При этом "эффект Каталонии" может сыграть роль катализатора для других регионов Европы, где активны сепаратистские настроения. Во-первых, для Великобритании с ее все еще не закрытым вопросом об отделении Шотландии. Хоть сама Великобритания выходит из ЕС, и вопрос ее влияния на прочность Евросоюза уже будто бы снят с повестки дня, но все же…
Во-вторых, могут воспрянуть духом сепаратисты на французской Корсике. В-третьих, в Италии наверняка активизируется "Лига Севера", которая пока отказывается от прямых требований отделения и настаивает на преобразовании Италии в федерацию. Но это пока. В-четвертых, Бельгия, которая никак не может решить вопрос, кто главнее — фламандцы или валлоны, — тоже может развалиться надвое. Это только некоторые яркие примеры тлеющих сепаратистских настроений в Европе. В целом же при определенных обстоятельствах на континенте может возникнуть .
Каталонское герцогство появляется на карте Европы в Раннее Средневековье. Восстания в Каталонии вспыхивали постоянно. Почему все говорят о ее независимости, как о чем-то очевидном? Как глубоко уходят в историю ее корни?
Корни каталонской независимости следует искать во временах арабского завоевания Испании. Северная граница мусульманских владений на Иберийском полуострове проходила недалеко от Барселоны. В конце VIII века на этих территориях активно противостояли друг другу Кордовский эмират и Франкская империя. К началу IX века христиане отвоевали эти земли у мусульман и основали там Испанскую марку, в которую входили графства, зависящие от франков. Барселонское графство занимало среди них главенствующее положение.
Повторное завоевание арабами пограничных территорий происходит в конце IX века. Земли возвращает граф Боррель II, который впервые провозглашает независимость Барселоны. Менее чем через 200 лет в результате брака между наследниками Арагона и Барселоны появляется средневековое государственное образование - королевство Арагон. Монархи Арагона расширяют территорию своих владений: в 1238 году завоевана Валенсия, в 1349 году окончательно присоединено королевство Мальорка. Позже в состав королевства были включены Сицилия, Сардиния, Неаполитанское королевство.
Когда Барселона лишилась своей автономии?
Арагон утрачивает самостоятельность после брака наследника престола Фернандо II с королевой Кастилии и Леона Изабеллой I. Этот союз положил начало Испании как единого государства, а титул короля Арагона вошел в число титулов королей Испании до начала XVIII века. В середине ХVII века испанский абсолютизм пытается ликвидировать автономию Каталонии, в результате чего разгорается Сегадорское восстание. К 1640 году от Испанской империи пытаются одновременно отделиться Каталония и Португалия. Португалия уходит от Испании навсегда, Каталонии удается продержаться 12 лет - до 1652 года. В 1714 году король Испании Филипп V упраздняет автономию Каталонии после восстания в регионе: перестают действовать вольности Каталонии, но остаются в силе привилегии Басконии и Наварры.
Продолжили ли каталонцы добиваться независимости?
Продолжили. Одно из крупнейших восстаний начинается в 1871 году, тогда путем переговоров центральному правительству удается сохранить территорию. В 1909 году в Барселоне разгорается восстание анархистов, к ним примыкают и представители других левых сил. Причиной народных волнений стал призыв Мадрида в армию жителей Барселоны для отправки на колониальную войну в Африке. В результате левые организовали всеобщую забастовку, в городе стали возводить баррикады. Начались столкновения с вооруженными силами. Концом противостояния считается «Трагическая неделя», когда на улицах города убили около 200 человек, 1700 человек арестовали, некоторых приговорили к смертной казни или пожизненному заключению. После драматичных событий был казнен известный каталонский диссидент, педагог-анархист Франсиско Феррер. Власти обвинили его в призывах к восстанию, хотя в тот момент он находился в Англии.
Что происходило в Каталонии во время революции и гражданской войны в 1931-1939 гг.?
В 1931 году в Испании стартовала революция: после победы на муниципальных выборах в крупных городах республиканцы вышли на улицы, король Альфонсо XIII покинул страну. Одним из результатов свержения монархии в Испании стало предоставление Каталонии автономии с широкими полномочиями. Однако в 1936 году генерал Франсиско Франко поднимает восстание против республиканских властей, после чего происходит мобилизация сил правительства и отменяется часть привилегий каталонцев. Франкисты одерживают победу, глава каталонского правительства Луис Компанис, державший курс на независимость региона, казнен.
Вернули ли привилегии каталонцам после падения авторитарного режима Франко?
Да. Автономию региона восстановили сразу после смерти Франко. Был признан каталонский язык, появилось местное правительство - Женералитат. В Барселоне заседает каталонский парламент из 135 членов, который избирает на 4 года председателя Женералитата (до последнего времени главой каталонского правительства был Карлес Пучдемон). Однако жители Каталонии не оставляют попыток провозгласить независимость: уже в XXI веке прошел ряд масштабных акций, включая непризнанный Мадридом референдум.
Все началось в 1714 году, когда испанский король Филипп V завоевал Каталонию. Через несколько лет после смерти Франко, в 1979-м , Каталония, как и еще несколько «исторических» регионов (всего 4 из 17), получила по новой Конституции статус «автономии».
Это подразумевало некоторую самостоятельность в области здравоохранения, образования, транспорта плюс создание собственных сил правопорядка, своего правительства и парламента. Но «исторические» регионы получили только условную автономию: например, любое решение каталонского правительства (Женералитат) так же, как и парламента, могло быть отменено в Мадриде.
Так продолжалось до 2005 года , пока испанский социалистический премьер Сапатеро не решил учесть извечное стремление каталонцев к автономии. Каталонцы получили право называться нацией (являющейся частью испанской), им оставили часть налогов (в частности, НДС и налог на доходы). За эту реформу проголосовали обе палаты испанского парламента, каталонский парламент и, наконец, за нее каталонцы высказались на разрешенном испанскими властями референдуме 18.06.2006.
Все это вызвало недовольство многих граждан «остальной» Испании, а также крупного капитала и церкви. Партия нынешнего премьера Мариано Рахоя, который в 2006-м затеял обжалование реформы в Конституционном суде, пришла к власти, в том числе на волне «борьбы с сепаратизмом».
В 2010 году Конституционный суд отменил реформу автономного статуса Каталонии: каталонцы снова потеряли возможность сохранять у себя большую часть налогов, а также право называться нацией.
С этого времени и начался очень быстрый рост «протестных настроений» в Каталонии: за последние семь лет число сторонников отделения от Испании выросло с 15 до 40 с лишним процентов.
В 2011-м к власти в Испании пришла правая «Народная партия» вместе с Рахоем, которого в Каталонии, мягко говоря, не любят. Это совпало еще и с экономическим кризисом: каталонцы, которые приносят в испанскую казну 1/5 ее доходов (притом, что регионов 17), еще острее почувствовали, что . К этому добавилась последующая политика Мариано Рахоя, который, как отмечает Марк Санджауме-Кальвет, исследователь барселонского Института изучения самоуправления, все время разговаривает с Каталонией не языком политики, а «языком суда».
Это легко делать, пользуясь «гибкостью» формулировок Конституции 1978 года, учитывавшей и пожелания бывшей франкистской и околофранкистской элиты, и пожелания других сил.
Испанский суд неизменно принимает решения не в пользу Каталонии. К тому же все предложения Барселоны о расширении полномочий тоже неизменно получали отказ Мадрида, говорит Хоан Рабасседа, мэр 8-тысячного городка Ареньш-да-Мун, в котором в 2009-м году были устроены первые «народные консультации» о возможном отделении Каталонии. Потом такие же мини-референдумы прошли в сотнях каталонских городов и городков.
С 2010 года на каталонский национальный праздник Diada 11 сентября (день перехода Каталонии под власть Испании) в Барселоне неизменно собирается больше миллиона человек, т. е. примерно четверть от всего населения региона.
Причем созывом и координацией массовых акций протеста занимаются две общественных организации — Omnium Cultural и «Каталонское национальное собрание» (ANC). Организации насчитывают десятки тысяч членов и имеют очень хорошую финансовую базу.
9 ноября 2014-го каталонское правительство во главе с праволиберальным сторонником независимости Артуром Масом провело общекаталонскую консультацию (референдум был запрещен Конституционным судом).
При этом большинство наблюдателей отметили, что столь высокий процент был получен за счет того, что противники независимости в основном проигнорировали голосование.
Тем не менее, после объявления результатов несколько разнородных каталонских партий — от ультралевых до ультраправых — объединились в коалицию Junts Pel Si («Вместе — за ответ «за») и пообещали избирателям провести «полноценный» референдум через 18 месяцев после победы на выборах.
Эти 18 месяцев как раз приходятся на октябрь 2017 года. Новым премьером Каталонии стал малоизвестный ранее мэр Жироны Карлес Пучдемон («жестко-праволиберального» Артура Маса не хотели ультралевые участники коалиции ), еще более «упертый» сторонник независимости.
…6 сентября 2017-го , уже после решения КС Испании , парламент принимает «Закон о проведении референдума о самоопределении Каталонии», в котором стоит особо отметить следующие принципы:
- Право на референдум обосновывается международными нормами о праве на самоопределение и ссылкой на то, что в Конституции Испании прописано верховенство международных законов над национальными.
- Парламент Каталонии, наделенный полномочиями со стороны народа, «берет на себя полное суверенное право управления» «после исчерпания всех каналов диалога с (испанским) государством».
- «Результат референдума является обязательным».
- Все, кто занимается его организацией и проведением, «защищены законом».
Следом КС Испании признает закон антиконституционным. Испанская прокуратура выносит предупреждения мэрам более 700 (из 948) каталонских населенных пунктов о том, что им грозят тюрьма и огромные штрафы в случае, если они нарушат решение КС Испании.
В Каталонию прислали не менее 10 тысяч полицейских из других регионов, а каталонской полиции предписали работать совместно с испанскими коллегами. Задача: не позволить людям голосовать. Кроме того, 14 членов кабинета каталонского правительства были задержаны на 24 часа, прошли обыски в Министерстве экономики Каталонии, в редакциях нескольких каталонских газет и т. д.; правоохранители изъяли не менее 10 миллионов избирательных бюллетеней, известно о 150 сайтах с информацией о референдуме, заблокированных по инициативе испанских властей.
В пятницу, 29 сентября, правительство Каталонии объявило, что референдум все равно пройдет, для этого будет открыто 2315 избирательных участков.
Согласно июльскому соцопросу (2017), который провели каталонские власти, за независимость выступают 41,1% жителей Каталонии. С июля, учитывая ужесточение позиции Мадрида, эта цифра могла вырасти.
